Самое дорогое

Притча от Татьяны Задорожной

Как-то охотился в тех краях, возле домика Мудрого Спиридона, знатный воевода, да что-то охота ему была не в радость, мешала задумка одна. Смутное желание чего-то необычного, самого главного, преследовало его, пресытился воевода уже богатством своим да и разбоем своей дружины. Заехав в сторону от ловчих, он впервые увидел под горой домик Мудрого Спиридона, колоды пасеки, молодой сад. Бросил всех господин гнать дичь на охоте, а сам въехал под дерево у дома, спешился и постучал в окошко старцу.

Спиридон в тот день с самого утра поливал сад и умаялся, прилёг отдохнуть. Пригласил он гостя в дом, поставил на стол мёду да яблок ранних, а в горнице тихо, манит прохладой, косые лучи солнца выхватывают пятнами жёлтые скамьи, вышитую скатерть.

«Хорошо, что я без своей горластой дружины заехал, — подумал воевода, — ведь ненароком буйством своим могли дружинники взбаламутить всю пасеку». Присел воевода к старцу за стол, не закичился чином да званием, рассказал Мудрому Спиридону про думу свою, охоту к необычному, желание поехать куда глаза глядят за самым дорогим. Поведал ему Спиридон историю одного своего предка.

«Из далёкого путешествия очень богатый князь привёз в шкатулке волшебное Зёрнышко, которое на откуп за победу вручили ему в далёкой, горной стране. Вместо него мог бы получить он военную добычу, когда проломив стены и засыпав ров, ворвался со своим войском в горный замок, только вышла другая история.

Штурм завершился в сумерках, а вечером во время пира за чужим необычным столом в зале откуда-то появилась прекрасная дама в тёмных одеждах. Она достала маленький мешочек из парчи и протянула князю.

— Возьми, — сказала она, — это Зёрнышко Счастья и вернись сейчас же домой. Окружи его самым драгоценным, что есть у тебя, и когда откроется оно — будешь счастлив, как никто и никогда. Здесь всё кончилось, не разрушай память, — промолвила и замерла.

«А ведь правда, — сказал себе князь, — воевал отряд больше с природой: обвалами диких скал, колючими кустами на узких тропах, ветрами на крутых подъёмах, неприступными стенами. Защитников была горстка, все полегли, а палаты в кольце стен стоят как заброшенные».

Продолжала незнакомка:

— Видишь, здесь уже не растёт ничего, прошло благодатное время этой страны. Ведь ты почти не встретил никого, правда? Только сразу надо ехать, иначе разбуженное Зёрнышко пропадёт. Тут, в нашей горной стране, по закону всё скроется пеленой времени.

И замолчала гостья, сжав тонкие руки под кружевами накидки.

Сначала удивился князь и самой незнакомке, и её словам. А потом задумался: «В живых после битвы только она одна, эта дама, вся тихонько светится, плывёт над полом как по воздуху, не ест, не пьёт — вся необычная, из мира чудес». Решился воин ведунье довериться. Взял князь мешочек, положил в шкатулку, найденную тут же и, кликнув во двор дружину, приказал уезжать.

Бросив грабить, спешно возвращался отряд князя домой. И на горной дороге, и по пыльным полям поторапливал командир своих воинов. Хоть и не понимали дружинники, привыкшие иначе возвращаться после победы, к чему такая спешка, но слушались и всё погоняли уставших коней.

Вот приехал князь домой, в своё поместье, и повелел самое дорогое собрать в большом зале дворца.

— Поставьте здесь мой трон, соберите самые дорогие вещи.

Даже сам пошёл вельможа по дворцу и стал приказывать слугам, поторапливать их:

— Несите всё золотое и серебряное в этот зал, украшайте подножие трона. Отсюда берите, и это несите, а ещё вот вам золотые украшения, а ещё приказываю: купить и принести для зала новых ковров лучших. Оружие булатное повесьте, покрывала для кресел и скатерти камчатые отберите в кладовых. Поставьте вазы китайские и индийские, повесьте гобелены испанские да итальянские. Кубки и чаши расставьте везде, насыпьте золотых монет, шалей и мехов разложите.

Принесли прекрасные вазы и великолепные ковры, затопили печи с голубыми изразцами, зачадили жаровни с благовониями, а слуги всё тащили и тащили. Скоро в зале оказалась тысяча предметов, их пришлось раскладывать кучами, и это всё к вечеру было похоже на огромный склад лабаза. Князя боялись и хотели услужить, помощники бегали и думали: ну что бы ещё, ну как бы ещё? Завалили вещами тронный зал, и похоже уже всё это было на ярмарочный вертеп перед представлением, когда яркое тряпьё лежит перед шатром кучами.

Князь, посчитав, что самое лучшее Зёрнышку дано да принесено, зарок выполнен, занялся другими делами.

Прошло несколько дней, вроде шло всё как всегда, после похода пиры, разговоры да хвальба, дележи да хозяйские дела. Только шло всё обычным путём, уже много раз праздновал князь победу, никакого особого настроя, чуда, радости не было.

Зашёл вечером князь в зал — неуютно там было, хоть и богато. Присел на ступеньку перед троном, задумался. В колеблющемся свете жаровен и свечей заскользила вдруг тень вдоль стены. Оглянулся воевода — Прекрасная дама движется к нему. Одежда на ней тёмная, на голове накидка, полупрозрачная фигура плывёт над полом и почти не видно её. Повеяло в натопленном зале прохладой, как ветром пахнуло.

— Где же моё счастье? — спросил с обидой Незнакомку князь. — Где моя великая радость и невиданный покой? — допытывался у дамы князь.

— А разве ты отдал Зёрнышку самое дорогое? — ответил тихий голос. — Ты навалил вещей и золота, ты поручил всё слугам, а время? Ты отдал Зёрнышку своё время? Нет. А время — самое дорогое у человека, его нельзя ни остановить, ни вернуть, ни добавить. Оставайся со своей жизнью таким, каким был.

И исчезла. Глянул князь, а в шкатулке на троне только пыль да серый камешек».

— Так вот рассказывал мне дед про своего воеводу, вот что получилось у него самой важной затратой для счастья, — помолчал старик, — а искать надо рядом, — закончил Мудрый Спиридон.

Встал и пошёл в наступивших сумерках в погреб за новым угощением для воеводы, а когда вернулся, гостя не застал, только перестук копыт раздавался за пасекой.